I scream at ice cream.
январь без снега - что может быть ужасней? мне кусает ноги. я кусаю шарф.
настасья проехала без малого 400 км с тем, чтоб заснуть со мной. у моей кровати банка с ее желтыми лягушками. хочется спать и какой-то свободы.
я читаю книгу. и меня загоняет. я из воды, и просачиваюсь сквозь решетки букв прямиком в мысль. я пытаюсь считывать. меня загоняет. меняем воду лягушкам. засыпаем сидя за столом.
у земли такая крепкая гравитация. хваткая. подскользнись и приляг, милая, я разрисую тебе синим всю твою белую кожу. какая ты сладкая, милая, - говорит николай. лижет мне щёку и запивает чаем. жмурится. ему самое то.
николаевская борода цветом похожа на тростниковый сахар. мне нравится ее грызть, но как только он замечает это, сразу прячет ее и не подпускает меня. а мои зубы-праведники бело эшафотятся, рыжие волосы, берегитесь! красные враги, не стройные в ряд, выбивающиеся из стройного стана коленькиных усов, трепещите!
я часто смотрю на свои руки в попытке докопаться, понять, почему они такие уродливые. почему то перемазаны краской, то без ногтей длинющих, подобающих каждой бейбочке, то исцарапаны, изрезаны, искусаны, изыисусаны. как эти уродливые инструменты могут воплощать все те воздушные эфемерности, что живут в моей голове. как им выходит при собственной отвратности творить то, что заставляет меня ими гордиться?
мы были у танюши. втыкали ночь в телек и друг в друга. бесконечно приятно залипать вместе с кем-то, когда у вас совсем нет на что-то другое сил. вы разливаетесь, и вода вас перетекает одна в другую. нас четверо. мы тупые. нам так суперско.
а новый год, знаешь, что было? разрисовали лёшу под ёлочку, тошто дерева у нас не было, а коленьку всего блёстками обсыпали, и нам так смешно, так весело было! мы играли и засыпали в процессе.
и мне интересно, то ли я стала общаться с миром посредством сна, то ли моё поколение, то ли моя страна, то ли мой мир. то ли мне вообще кажется это всё, и я не имею права не то, что о мире говорить, но даже о себе самом, ибо я есть целое царство из клеточек-точечек, работающих совместно друг с другом, но не со мной в целостности.
настасья проехала без малого 400 км с тем, чтоб заснуть со мной. у моей кровати банка с ее желтыми лягушками. хочется спать и какой-то свободы.
я читаю книгу. и меня загоняет. я из воды, и просачиваюсь сквозь решетки букв прямиком в мысль. я пытаюсь считывать. меня загоняет. меняем воду лягушкам. засыпаем сидя за столом.
у земли такая крепкая гравитация. хваткая. подскользнись и приляг, милая, я разрисую тебе синим всю твою белую кожу. какая ты сладкая, милая, - говорит николай. лижет мне щёку и запивает чаем. жмурится. ему самое то.
николаевская борода цветом похожа на тростниковый сахар. мне нравится ее грызть, но как только он замечает это, сразу прячет ее и не подпускает меня. а мои зубы-праведники бело эшафотятся, рыжие волосы, берегитесь! красные враги, не стройные в ряд, выбивающиеся из стройного стана коленькиных усов, трепещите!
я часто смотрю на свои руки в попытке докопаться, понять, почему они такие уродливые. почему то перемазаны краской, то без ногтей длинющих, подобающих каждой бейбочке, то исцарапаны, изрезаны, искусаны, изыисусаны. как эти уродливые инструменты могут воплощать все те воздушные эфемерности, что живут в моей голове. как им выходит при собственной отвратности творить то, что заставляет меня ими гордиться?
мы были у танюши. втыкали ночь в телек и друг в друга. бесконечно приятно залипать вместе с кем-то, когда у вас совсем нет на что-то другое сил. вы разливаетесь, и вода вас перетекает одна в другую. нас четверо. мы тупые. нам так суперско.
а новый год, знаешь, что было? разрисовали лёшу под ёлочку, тошто дерева у нас не было, а коленьку всего блёстками обсыпали, и нам так смешно, так весело было! мы играли и засыпали в процессе.
и мне интересно, то ли я стала общаться с миром посредством сна, то ли моё поколение, то ли моя страна, то ли мой мир. то ли мне вообще кажется это всё, и я не имею права не то, что о мире говорить, но даже о себе самом, ибо я есть целое царство из клеточек-точечек, работающих совместно друг с другом, но не со мной в целостности.